Буран уверенно шел за Неофит, все еще чувствуя неловкость за столь некрасивую историю с Белолапкой. Юный воин понимал, что ученице могло быть очень обидно, что он так пренебрежительно отнесся сначала к ее посвящению, затем тренировке. Но воитель Луны ничего не мог поделать. Из двух его вечно спорящих сторон, та, что требовала исполнение долга перед племенем, отчего-то всегда оказывалась в проигрыше. Даже сейчас вместо того, чтобы внимать мукам совести, Буран внимательно следил за Неофит, дабы хоть что-нибудь понять. Понять в этой, казалось, сотканной из одних загадок кошки, излучавшей что-то особенное, невероятно притягательное.…А ведь Нео была красивой. Но только это не та журнально-модельная красота, красота, которой воздвигают пьедесталы и которой любуются. Это красота, имеющая настоящую власть, которая могла бы, и спасти и уничтожить мир. Буран не мог точно понять, когда он пришел к такому выводу. Скорее эта мысль посетила его мимолетом, неосознанно, может быть в эту конкретную секунду он о ней и не помнил.

У входа в Пещеру Лидеров кот немного помедлил. А дозволено ли ему туда входить? Ведь обычный неопытный воин…Никогда не пропустит своего первого патрулирования, посвящения оруженосца и тренировки.  Стоп. Это сейчас его совести, наконец, удалось докричаться до непослушного, нахального разума или это опять тот голос? Звездное Племя, он, что перестал их различать??!

Буран сам того не заметил, как прошел за Неофит. Пока разум вел дискуссии, менее ощутимые чувства решили действовать. Юный воин сел напротив кошки. Он выждал пару минут и спросил: Что-то случилось? О чем ты хотела поговорить?

Сколько таких дежурных, подводящих вопросов придется еще задать, чтобы перейти к интересующей его теме?! Хватит ли у него терпения? Смелости…

<=== Главная поляна
В пещере было явно суше. Что ж, пожалуй, я вполне заслужила сухой и теплый уголок. Жаль, что дичи нет рядышком… было бы неплохо сейчас что-нибудь закинуть в пасть. Тогда можно было бы не утруждать себя ответами в особо неприятных ситуациях – мол, чего это вы на меня так смотрите? Лежу, отдыхаю, кушаю, ради вашего, между прочим, блага стараюсь, вам же нужен здоровый и отдохнувший лидер, верно? А то придут к вам злые котики из Клана Солнца – и кто вас защитит? Моя бренная сонная тушка?! Так что вы говорите, говорите, я вас правда слушаю.
С трудом удерживаю себя от разочарованного вздоха – еды точно нет. Ну что за оруженосцы у нас?! Никакой заботы о старых мокрых кошках… Хорошо, хоть подстилка сухая. Ан нет, не такая уж и сухая: жухлая и чуть влажная. Бросаю жалобно-недовольный взгляд не Нео – ученики и их обучение все-таки под ее надзором. Осталось только губки капризно поджать и затопать ногами – мол, нибуууду вести переговоры в таких условиях! Не буду и все тут. Имеет Верховный Демон право на капризы? Правильно, не имеет. Так что приходится подбирать сопли и укладываться на старый, рыжий мох с постной физиономией.
- Так, – пытаюсь собрать разбегающиеся аки зимние полевки мысли в кучку. – Так. – мысли собираться не желают. Расползаются-разбегаются от меня в разные стороны, оставляя сонливость и нежелание ни с кем общаться. Нео – засранка. Наверняка, знала, что в своей уютной пещерке я не могу быть серьезной и заниматься важными делами. Второй Переворот не считается – тогда это место еще не было моим.
Впрочем, оно и сейчас не мое. Вспомнилась старая рябина, ягоды которой заменяли мне кровь, чей  шелест листьев помогал не сойти с ума в полном одиночестве, чья горькая кора была лучшим топливом для погребального костра, который я уже готова была сложить для самой себя. Такой тишины, какая была там, я ни слышала ни на этой земле, ни в Обители Тьмы, ни в этой жизни, ни в одной из предыдущих. Демоны умеют молчать не напряженно и расслабленно, наполняя свою тишину гармонией и удовлетворением. Всю жизнь я мечтала о тишине в своей голове, а когда получила ее – запаниковала. Мы привыкаем к тому, что кажется нам самым страшным и невыносимым. Стокгольмский синдром влюбленности в палача, как называл это Герд. Теперь я понимаю, почему Тьма всегда любила меня странной, болезненной любовью, уничтожая и благословляя.
Я долго и пристально смотрю на Нео. Она такая же, как и раньше. Не изменилась ни чуть. Разве что взгляд более осмысленный стал, более тяжелый да улыбка чуть более язвительная. Давно я не смотрелась в чистую гладь спокойной воды, давно не видела себя. Поэтому и кажется, вероятно, что перестала меняться, застыла. Чисто интуитивно я чувствую, что мышцы все такие же упругие и послушные, что глаза еще не научились меня подводить, а нюх по-прежнему безукоризненно острый – ну еще бы, Носители Тьмы не стареют. Они умирают. Просто и молниеносно. Не успевая ничего сделать. Не успевая сказать последнее «прости» и последнее «ненавижу». Я первый живой Предводитель Тьмы. Кто знает, как она распорядится моей жизнью?..
Зажмуриваюсь и возвращаюсь из своих размышлений-воспоминаний к Стервятнику и Нео. Хорошо, что они не знают мои мысли – не хочу, чтобы окружающие знали о том, что я стала таким меланхоликом. Впрочем, Неофит догадывается наверняка. Она умнее, чем кажется, тут не поспоришь. Плевать даже, что Ангел, ей я, пожалуй, даже верю.
А вот этот странный бродяга мне нравится все меньше. Какой-то он… не правильный, не такой, как мне бы хотелось. И это действует на нервы сильнее, чем хотелось бы.
Взгляд зацепился за крошечное бурое пятнышко на каменном полу пещеры. Кровь? Да, кровь, похоже. Кроличья или беличья, не важно. А, может, это кровь какого-то несчастного кота, который не знает, что он оставил свою свободу здесь, рядом с этой затертой капелькой. Холод учил  меня, что можно сделать с любым существом, если у меня есть капля его крови. И этот урок я запомнила…
Ладно, Инн, возвращайся давай. Тут, в этой скучной реальности одного осеннего дня, тоже есть дела, которые надо сделать.  Как бы мне ни хотелось убежать отсюда так далеко, насколько позволяет моя нынешняя, не самая маленькая сила. От этого Клана, от этих котов, от этих тайн, от этой капельки крови, которая вполне могла принадлежать Мраку, Нео или Метеору, который, кстати, еще жив и шляется где-то, вспоминая прошлое и проклиная нас. Тяжело вздохнула. Как же сложно бывает возвращаться.